"Самый жесткий редактор – внутри меня": Борис Антонов

Уже после службы в ракетных войсках, заканчивая  Институт  связи, я,  наконец, определился. Получив диплом инженера радиосвязи и радиовещания, я тут же пошёл работать рядовым фотографом в институт с неброским, но красивым названием НИПИОРГНЕФТЕГАЗСТРОЙ. Командировки в Сибирь, Уренгой-Помары-Ужгород, вездеходы, вертолёты. Мужская романтика.

Где-то в это же время мой учитель и, по совместительству  дядя Юрик  (Беляев) сказал, что снимать надо рекламу. Просто сказал. Он был для меня большим авторитетом и в 1984 году мы с другом Юргисом Левдиком сняли свой первый кадр для рекламного журнала "Коммерческий вестник". Тогда рекламных журналов было два. Второй – "Новые товары". Нужно было снять гардинные ткани. Рискуя волей, мы стащили на стройке окно, перевезли его на электричке(!) в подмосковное Ромашково, повесили на верёвках и предварительно вкопанных столбах  в чистом поле над травой и завесили этими самыми тканями. Получилось, что и за, и под, и перед окном цвели одуванчики и летали всякие пчёлки и прочее. Вышло круто. Кадр взяли на обложку. Помню даже гонорар – 36 рублей.

Первые годы нас вдохновлял пример нашего товарища Володи Сумовского. Он был хоть и молод, но дерзок, раскован, имел опыт работы осветителем у Тарковского на  "Сталкере". Пять лет пришлось побегать по редакциям. Ближе к  90-м  стали появляться молодые рекламные  агентства – "Графис", "Паблик тотем", другие.  Клиенты пошли сами.

Глупо было бы считать себя художником с большой буквы. У меня нет таких амбиций. Как и любой фотограф, я, конечно, мечтаю о таком удивительном устройстве жизни, когда можно заниматься исключительно творчеством, быть востребованным галереями и ценителями и при этом еще быть богатым. Чем снимать сталелитейные заводы на Урале или какую-нибудь Пепси-коку, лучше посвятить полгода съёмке закатов в Карелии, полгода  - съёмке женского тела, потом окунуться в таинственный мир макросъёмки…

Но, поскольку, жизнь это не сон,  я снимаю и Пепси, и насосные станции Газпрома в Коми, и ювелирку для глянцевых журналов. Это приносит  мне и творческое, и профессиональное, и материальное удовлетворение.

В основном я занимаюсь предметной съёмкой. Снимать людей моё хобби – любимое, но необязательное занятие. В наш век узкой специализации я, безусловно, предметный фотограф.

За последние 10 лет в российской фотографии произошла настоящая революция. Изменились требования заказчиков,  изменилась оснащённость фотографов ( на это, кстати, уходит до половины гонораров). Мэтры, входящие в элиту рекламных фотографов, стыдятся своих "фоток" в первых каталогах "Мастер" восьмилетней давности.

Заказчиков стало много и все они разные. Одних приходится ставить в разумные рамки, поскольку их просьбы и фантазии находятся за границами реальности или добра и зла. Иные капризы исполнить бывает наоборот интересно. Знаешь, что никто так не сделает, а ты смог. Другие заказчики сами с усами, из бывших фотографов. Эти "отредактируют" так, что закачаешься. С бывшими фотографами интересно – говоришь на одном языке. А что касается художественной цензуры и редактирования, так я халтуру не отдаю. Если не получилось, я просто не покажу никому, а сделаю лучше заново. Мой главный редактор внутри меня. Не то чтобы лютый, но и слукавить не даст.

Не скажу, что сильно боюсь конкуренции. Конкурентом может быть только очень опытный мастер, с тонким чувством предмета, материала, будь это стекло, металл, ткань, черное на черном, белое на белом, лазерный луч в стеклянной среде и так далее, и так далее. Молодежь бывает раскованная, без комплексов, влюбленная в фотографию, даже с папиными деньгами, но опыт купить нельзя. А по-хорошему опытных немного.

Самые, пожалуй, требовательные заказчики – дорогие глянцевые журналы. Я работаю для журналов "Harsper's Bazaar", "Домовой", "Officiel", "Optimum". Здесь очень высокое качество картинок, редакторы и стилисты избалованы чередой фотохудожников один-моднее-другого и поэтому приходится особенно напрягаться.

Работа с заказчиками-производителями интересна по-своему. Контакты, поездки, можно попутно поснимать для души, "для вечности". Однажды во время съемки на Севере я почувствовал, как мне на сапог упал какой-то предмет. Оказалось, что на лютом морозе стали отваливаться фрагменты облицовки моей верной камеры Mamiya. Бывает, у дверей моей мастерской стоят два дюжих милиционера с автоматами. Это очень интригует моих соседей. Что за VIP этот Антонов? А это ювелирные фирмы, таким образом, охраняют свое добро во время съемок.

В последние годы с приходом компьютеров и революционной цифровой эры у меня появились дополнительные возможности в сортировке, обработке, приведении в божеский вид творческих работ. До сих пор многое из снятого "без заказа" лежало до лучших времен. Сейчас, когда мне уже(ещё) 48 лет, я начинаю доводить до ума то, что интересно, дорого, то, что хочется показать близким, друзьям, повесить на стенку или на выставку. И современные технологии в этом прекрасные помощники.