Арт-пауза в блок-бастере.
Авангардистская манера выставлять неформальные подробности арт-процесса еще при жизни гения вновь становится традицией. То "монструозная" Людмила Петрушевская удивит вполне реалистическими акварельками в "Пушкинском", то Сергей Соловьев обнародует костюмы и милые сердцу вещички из своей "Анны Карениной" в Ермолаевском. Чем выше для нас "памятник", тем интереснее и мучительнее его "оживлять". Выставка ПЭКШОТ-2006 в Музее Современного Искусства Зураба Церетели уже второй год выворачивают эту традицию швами наружу. Чем ниже "памятник", тем интереснее и мучительнее ему оживлять себя самого.
Шумные и знаменитые молодые киношники и рекламисты – операторы, режиссеры и художники-постановщики выставили на обозрение то, что они нарисовали, наснимали и намастерили на досуге - самовольно и безвозмездно. Кто-то считает - от избытка таланта. Кто-то рассматривает выставку как арт-терапию. А сами художники лукаво заявляют: просто нужно время от времени менять занятия, чтобы "сохраниться". Некоторые рассчиывают на коммерческий успех. Особо же легкомысленные и вовсе не понимают, зачем это нужно было пить шампанское, тусоваться и капустничать с друзьями под таким странным названием "Пэкшот". И чем авторская табличка лучше дружеского хлопка по спине: "так это ты придумал "Легкий голод" для Данон?
Перед нами - настоящий отдых от рекламного и блокбастерского досуга, симуляция от симулякра, где художники, капнув йоду на сахар, прогуливают переменки, распевая вместо частушек правила, усвоенные в художественных школах. Понятно, что до гениев большинству из них, может, и далековато, но вся эта касательность, урывистость, цитатность, эта гремучая смесь самоиронии, наивности и сметки как-то по-детски подкупает. Ну где вы еще увидите в одном послужном операторском списке "4"Хржановского и "Супрастин"?
По экспонируемым увлечениям тех, кто, цитирую пресс-релиз, "владеет умами миллионов зрителей посредством рекламы, несет груз ответственности за вкусы и предпочтения поколений зрителей", можно догадываться о том, чего не хватает им для полного счастья.
Операторам, например, не хватает черно-белого фото и, предположу, старого кино. Тон здесь задают, конечно, Анастасий Михайлов (ролики для Мумий Тролля и Milky Way) со своими некрасивыми девушками и Александр Носовский (Мушкетеры в "20 лет спустя" и клип для Алсу) с ракушечными натюрмортами. Как балетные у станка, операторы оттаптывают любимые позиции: всласть и без напряга поработать с персонажем, вещью, светом, фактурой, а то и сделать из фотографии спекшуюся короткометражку, как Шандор Беркеши ( уже упомянутые –"4" и "Супрастин").
Режиссерам, как всегда, не хватает новых историй. Некоторые так и не покидают своих жанров. Евгений Звезданов ("Close-up" - Гранпри фестиваля триллеров и фантастики в Брюсселе) породил нежно-жуткий ужастик про черную фасоль на Кузнецовском фарфоре, а Тимур Бекмамбетов ("Дневной Дозор", ролик IRU, "Жара" с Юлией Чичериной) буквализировал идею всемирного спецеффекта в инсталляциях из коробков и спичек. Александр Котт, в содружестве с которым работает, кажется, добрая часть тусовки, будто бы развернул дорожную тему своего фильма "Ехали два шофера" в земную фото-бескрайность – степную, морскую, горную. И шоссе не забыл.
Однако есть тут и свои "отщепенцы". Например, Евгений Митрофанов (клип для группы "Ногу свело") объединил три фотоистории вызывающе асимметричными фото девушки с бейсбольной битой, и получившийся монтаж назвал "кабинетом". А Непомнящий Роман ("Блондинки против грязи") взял и переполнил киношной радостью цветные безымянные женские лица. Неплохая мумия усопшей киноафиши.
Художникам-постановщикам нужно нарисовать то, на что не нашлось режиссера-постановщика. Кажется, они просто возвращаются любимому предмету, изучаемому еще до ВГИКа. Фотографов среди них почти нет. Заработают денег, прихватят кисточек и айда путешествовать. Денис Лищенко (ролики для чаев и вермешелей плюс "Ночной Дозор") – куда-то на Восток, Юлия Концова ("Азазель" и "Девушка" Бутусова)– в древнегреческие сериалы, Стела Дененмарк ("Ребята с нашего двора" Любэ) – в наивные иллюстрации к Майринку и Кафке, Денис Исаев ("Детали" с Тиной Канделаки и "Утро с Киркоровым") – в мрачноватый серьез эпохи " Толя пел, Борис молчал, Николай ногой качал" Сергея Михалкова…
Философствует в акварелях Сергей Тырин (фильмы "Француз", "Манга", "Живой", "Слепой-2") и ерничает, продолжая чувствовать себя душой съемочной площадки, Константин Витавский ("Мама, не горюй!" – 1 и 2).
Единственные, кому ничего не надо – это художники по костюмам. Они просто принесли и развесили эскизы, обнажив до косточек негласный смысл происходящего: желание быть судимым в искусстве. То есть, художником быть. По мнению сотрудницы музея, искусствоведа Ирины Чмыревой, регулярная арт-терапия – явление западное, и для нашего, анонимного в душе, художника, непривычное и болезненное. Особенно когда за блокбастеры и ролики он привык получать хорошие деньги. Вот почему с явным удовольствием отделившись от съемочной группы, режиссерской указки, "мозгового штурма", вся эта разношерстная компания ударилась веселиться и брататься под аккомпанемент "Запрещенных барабанщиков", устроив настоящий домашний сейшн, где легко подхватить мысль и угадать мелодию, припомнить любимый фильм и обменяться мэйлами. Как, помнится, говорил, кромсая Тютчева, перестроечный люд, "я встретил вас, и все". Чтобы не замыливать классику. И дать себе шанс, конечно.
"Иногда – самым непосредственным образом. Представьте: в коридоре стоит круглая стойка с открытками, пришпиленная к стене широкой ленточкой цвета Билайна (от которого "не убежишь"). Открытки так себе, ленточка замечается раз на десятый. Поэтому народ подходит, берет открытки, вертит в руках и кладет обратно. На что смирно сидящая строгая тетушка интеллигентно кричит: "Это экспонат!". Через минуту история повторяется. И опять. Я ретируюсь – смотреть на это истязание мочи нет. Через час, оказавшись на том же месте, вижу: в открытках роется откуда-то взявшийся на тусовке пожилой дядечка. Напряженная пауза. Дядечка не торопится. Берет, крутит и кладет обратно. На глаза смотрительницы навертывается возмущение, спина натянута, губы скорбят. И тут я понимаю: тетушка будет молчать. Они же почти ровесники. Им одинаково непонятно слово "пэкшот". И какой это, спрашивается, "экспонат"? Сейчас она возьмет деда за руку, и они улетят на зеленом стратостате из рекламной заставки НТВ. А между двумя крупными фото - самолетного носа и хвоста чайки повиснет изображение сидящей на стуле музейной смотрительницы". Автор – Константин Багаев.
Advertology.Ru
14.06.2006
Комментарии
Написать комментарий